EROFOTOS.RU: эротические фото и истории

Работаем мы с Аллой в одной фирме и, соответственно, сидим в одном кабинете. Места еле-еле на двоих хватает. Тесновато. Но, как говорится, в тесноте, да не в обиде. Столы составлены так, что мы сидим напротив друг друга. У окошка примостился маленький столик с чайником и всякой мелочью типа сахарницы, ложечек и чашек.

Есть шкаф для бумаг, от которых никуда не деться даже в век электроники. Вешалка. Вот, пожалуй, и вся обстановка.

Алла — девушка моего возраста, небольшого роста, стройная, миловидная, светловолосая. И ужасно разговорчивая. Что ещё? А, очень общительная. За время работы свыклись, стали чуть ли не родными. даже некоторые проблемы обсуждаем, которые обычно женщины не обсуждают с мужиками. Я уже женат, Аля пока в поиске своего единственного.

На работу я приношу свой ноут, как и Алла. Не совсем нормально пользоваться для своих дел рабочим компом, вся информация с которого в любой момент может быть снята нашими шаманами, как мы называем программистов и сисадминов.

Вот сижу раз, картинки в своём ноуте смотрю. Алла выходила куда-то. Может носик попудрить, как дамы называют поход в туалет, может ещё куда. До конца работы осталось с час, не больше. Зашла, а у меня на мониторе фотка голой женщины.

— Фу, Ник (вообще-то я Никита), баб рассматриваешь! Мало тебе соседки и жены.

— Аля, это не баба. Точнее не совсем баба. Да тьфу ты, зараза! Жена это моя.

— Что? Ну-ка, ну-ка! Это ты сам фоткал?

— Ну а кто ещё?

— Дай посмотрю. А она у тебя ничего, красивая. И фигурка нормальная. Ух, как подловил момент. Где это вы?

— На даче у её родителей.

А на фото сидит молодая женщина на берёзовом брёвнышке, юбочка задрана почти до пупа, ножки расставлены и меж ножек раскрытый бутончик тюльпана. Розовый, блестит от выделений, малые губки разошлись и видно вход во влагалище. Женщина улыбается и показывает мне язык.

— Слушай, блеск! И часто вы так?

— Часто.

— Слушай, у неё такая киска красивая, розовая, гладкая. И губы малые не выступают бахромой. И клитор нормальный.

Вот женщина. Сразу оценила прелесть чужой пизды.

— А ещё есть?

— Много.

— Покажи.

— Ага, спотыкаюсь.

— Ну чего ты зажабил? Ну покажи.

— И не подумаю.

— Слушай, Ник, а давай я тебе свои фотки покажу, а. Ну.

— Какие?

— Такие же.

— А кто тебя фоткал?

— Ну мало ли кто. Тебе какая разница. Иди на моё место. Открой папку в самом низу. Открыл? Ну смотри. А я твои посмотрю.

На фотографиях была Алла во всей красе. И стоя, и сидя, и в фас, и в профиль. И на природе, и в домашней обстановке.

— Слушай, Аль, а ты красивая.

Она фыркнула.

— Только заметил? Я в натуре ещё лучше.

— Ладно. У меня вопрос.

— Озвучивай.

— Ты с таким внимание смотришь, что возникает вопрос: а не лесбиянка ли ты?

— Дурак! — Алла оторвалась от созерцания фоток, посмотрела на меня поверх монитора, покрутила у виска пальцем. — Я самая натуральная натуралка. Большевичка. Хотя могу и лесби заняться. Только чур, я в пассиве.

— В смысле когда тебе, но не когда ты.

— Да. Не отвлекай. Тут и ты есть, оказывается. О, да ты красавчик! Это не фотошоп?

— Какой фотошоп? Не на выставку и не для широкой публики.

— Ой, а это как сняли?

Повернула ко мне ноут. На фото я вставляю в пипочку милой свой инструмент. На фото хорошо видно, как головка раздвинула плотно охватывающие её губки и устремилась в глубь. И вокруг ствола колечко смазки. Понятно, что процесс идёт полным ходом. Снято крупным планом.

— Аль, есть такая штучка, ты ещё телек ей включаешь. Пульт называется.

— Ой, я дура! У меня тоже к фотику такой есть. А я думала ещё: для чего он? О, а это там же?

На следующей фотке, снятой общим планом, хорошо было видно лицо жены.

— Да, если бы меня, извини за мат, ебли таким агрегатом, у меня была бы точно такая же довольная мордашка. Ник, ты самец, оказывается. Мы сколько вместе работаем? Два года? И ты за это время мне ни разу не показал эти фотки. Засранец!

— А ты мне свои показывала? Вот и смотри, пока можно, и не возникай. У тебя нет с кем-нибудь?

— Это в смысле где меня ебут? Нет. — Вздохнула. — Несчастная одинокая женщина я, никто не оттрахает, сиротку. Ник, хоть бы ты занялся и совратил меня.

— Аль, ты в самом начале провела границу. Я её соблюдаю.

— А ты прояви агрессию. Вон как с женой. Смотри, как она смотрит на тебя во время минета. Глаза выразительные. О! И ты ей куни делаешь! Не ожидала, Ник, правда не ожидала. Нет, Никита, я так больше не могу. У меня трусы мокрые. Можешь считать меня кем хочешь, но если ты прямо сейчас не оттрахаешь меня, как положено, мы станем врагами на всю жизнь. Не думай, я не претендую на роль любовницы, не перебегу дорогу твоей жене. Ник, ну разочек.

Говорит, сама уже ключом в замке щёлкнула, отсекая нас от внешнего мира, присела на край стола и стянула трусики. Легла, опираясь на локти.

— Ник, я чистая. Куни, Ник, ну пожалуйста. Потом что хочешь. Ну Ник, ну давай. Ты же мужик!

Придвинул кресло, сел. Алла ножки на плечи мне положила, попку выставила в ожидании.

— Ник, там салфетки, протри, я вся мокрая.

Нежно вытер пизду. Понюхал. Правда чистая. Ну, поехали!

Аля кончила. Бурно, страстно. Едва не придушила своими бёдрами, хотя у неё и не толстые ляжки бабищи какой. Успокоилась, соскользнула со стола.

— Ник, извини, мне после этого всегда в туалет надо. Подождёшь?

— Куда я денусь? Подожду.

Провела рукой по щеке, поцеловала.

— Ты милый, ты просто чудо!

Не надевая трусики ушла, цокая каблучками по коридору. Вскоре вернулась, щёлкнула ключиком, запирая двери.

— Ник, а ты чего сидишь?

— А что, надо стоять?

— Нет. Ты почему не разделся?

— Аль, а как ты представляешь, а? Вот сижу голый и вваливается кто-то. А я даже не в юбочке из пальмовых листьев, которых здесь и не наблюдаю. И какие вопросы возникнут у вошедшего? А если это кто-то из наших боссов?

Видимо представила и очень реально, потому что прыснула в ладошку. Быстро стёрла улыбку с лица.

— Ник, ну давай уже, раздевайся.

Я стеснительный. Даже очень. Отвернулся от Альки и сколько она не пыталась посмотреть раньше времени, ничего у неё не получилось. Жопу пусть рассматривает. Ну вот, можно. Повернулся. Алька уставилась на торчащий предмет, удивлённо приподняла брови, открыла рот. Протянула:

— Ни-ик! Ни-ик! И ты прятал его от меня! Я уже его хочу.

Присела, взяла в руку, поцеловала, даже облизала.

— Ник, миленький, ты только не кончи! И, Ник, не обижайся, без резинки не могу.

Да, проблема. Я обычно не ношу с собой эти изделия.

— Ник, миленький, у меня есть. Я баба запасливая, хозяйственная. Бойфренда у меня нет, а при случае остаться безоружной … — Говорит, сама шарит в сумочке, нашла упаковку, быстро разодрала её, извлекла презерватив и ловко надела на хуй.

Задрала юбочку до пояса, расстегнула кофту, рывком дёрнула лифчик, освобождая груди, села на край стола, наклонилась назад, упираясь на локти.

— Ник, миленький, дай мне его!

Ну да, разбежался. Вначале потискал груди, поиграл сосками и поласкал их губами. Затем прошёлся по животику и вновь поцеловал щелочку пизды. Алька прижимает мне голову, стонет

— Ни-ик, Ни-ик, не мучай! Ну дай, дай мне его! Хочу! Ник, я сейчас кончу!

Медленно, не спеша начал входить. Алька попыталась рывком насадиться. Шалишь, подруга, я командую парадом. Придержал её, сам вставил до упора, замер. И начал так же не спеша движение назад. Алька головой мотает, тащится.

— Ой! Бля! Какой он хороший! Ещё! Ещё, Ник! Ми-илый!

Видимо была возбуждена очень сильно, не выдержала, кончила.

— Ник, миленький, дай я сяду. На колени к тебе. Да, да, так сиди. И титьки тереби. Ник, я сука, шлюха, блядь, выеби меня, Ник!

Это она орала уже сидя ко мне спиной же на моих коленях. Хуй входил и выходил, услаждая Алькину пизду. Руками теребил титьки, прикусывал ушки, целовал шейку.

— Ник, кончай, не могу!

Получилось почти вместе, но не по справедливости. Алька кончила аж три раза, а я один. Должок теперь за ней. Отдохнула, сидя у меня на коленях, начала вставать, придерживая рукой хуй, чтобы раньше времени не соскочил презерватив. Встала, стянула резинку, завернула её в листок бумаги и бросила в корзину с мусором. Вздохнула.

— Сколько потомства погубили.

Рассмеялась.

Одеваемся. Точнее я одеваюсь. Альке трусы надеть да лифчик поправить, юбку опустить да кофту застегнуть.

— Ник, ты золото. Я твоей жене завидую. Передавай ей привет. Я ей хоть чуть-чуть оставила?

— Оставила. Много оставила.

— Серьёзно? А сколько ты можешь?

— А сколько надо?

— Ник, я серьёзно спрашиваю.

— А я серьёзно отвечаю. Если мы сейчас не пойдём домой, то через пол часика ты будешь трусики снимать.

Подошла, погладила по щеке. Привычка у неё такая. Привстала на цыпочки, поцеловала.

— Нет, милый, на сегодня мне хватит. Я ведь на словах такая яростная, а в жизни очень скромная. В том числе и в этом.

Придерживая её за попу, поцеловал.

— Умничка! Не надо жадничать.

— Ну что, пойдём? Там поди охранник рвёт и мечет. Ему быстрее всех отправить, да своими делами заняться.

— Пошли.

На остановке расстались. Альке в Центр, мне в Ленинский.

— До завтра, Ник!

— До завтра.

— Да, Ник, я тебя обманула. Я ведь такая врушка. Я тебе говорила, что продолжения не будет. Будет, милый мой, будет. Я завтра же начну к тебе приставать. Ты не думай, разводить вас я не собираюсь. Мне ворованного хватит. А вообще познакомил бы меня с женой. Две бабы договорятся. Не морщись, тебе не идёт. Точно говорю. Мы ещё лучшими подругами станем. У нас скоро корпоратив, приходи с женой.

Алька действительно стала жене лучшей подругой. После небольшого скандальчика, который мне закатила жена. Зато теперь она спокойна. Дома она меня охраняет от посягательств, на работе Алька сторожит от претенденток. И сейчас в наших альбомах много фотографий, где мы втроём. И не надо автоспуском пользоваться. Кто-то всегда снимет и общим, и крупным планом. А здоровье пока есть, хватает на двоих.